Европейскую конвенцию по киберпреступлениям подписали члены Совета Европы и некоторые другие страны. Но России среди них, скорее всего, не будет.
Начальник юридического управления Росфинмониторинга Павел Ливадный в интервью «Российской газете» высказал, судя по всему, общее мнение заинтересованных ведомств: «Конвенция по борьбе с киберпреступлениями Россией, по всей видимости, ратифицироваться не будет». Конвенция предусматривает возможность правоохранительным органам одного государства иметь доступ к ресурсам, размещённым в сетях общего пользования другого государства. Такой подход не устраивает Россию. «Мы должны учитывать интересы нашей национальной безопасности», — сказал Ливадный.
Очевидно, юрист имеет в виду статьи 25-35 конвенции, где речь идёт о принципах взаимной помощи, незамедлительном предоставлении сохранённых данных трафика и содействии в отношении действий следственных служб.
Конвенция содержит обширный перечень уголовных преступлений в киберпространстве, который вполне пересекается с российским УК.
Кроме того, конвенция описывает правила мониторинга и записи трафика в реальном времени, которые должны обеспечить национальные спецслужбы (судя по всему, российский СОРМ вполне соответствует этим требованиям).
Наконец, документ устанавливает правила международного сотрудничества и экстрадиции преступников (статья 24). Видимо, это и есть один из главных камней преткновения. Известно, что в России действуют сотни преступных группировок, которые совершают преступления, в основном, на территории западных стран. Если запад начнёт требовать экстрадиции преступников, то нам от этого никакой пользы. Кому нужна такая утечка мозгов в одном направлении?
Начальник юридического управления Росфинмониторинга Павел Ливадный в интервью «Российской газете» высказал, судя по всему, общее мнение заинтересованных ведомств: «Конвенция по борьбе с киберпреступлениями Россией, по всей видимости, ратифицироваться не будет». Конвенция предусматривает возможность правоохранительным органам одного государства иметь доступ к ресурсам, размещённым в сетях общего пользования другого государства. Такой подход не устраивает Россию. «Мы должны учитывать интересы нашей национальной безопасности», — сказал Ливадный.
Очевидно, юрист имеет в виду статьи 25-35 конвенции, где речь идёт о принципах взаимной помощи, незамедлительном предоставлении сохранённых данных трафика и содействии в отношении действий следственных служб.
Конвенция содержит обширный перечень уголовных преступлений в киберпространстве, который вполне пересекается с российским УК.
Кроме того, конвенция описывает правила мониторинга и записи трафика в реальном времени, которые должны обеспечить национальные спецслужбы (судя по всему, российский СОРМ вполне соответствует этим требованиям).
Наконец, документ устанавливает правила международного сотрудничества и экстрадиции преступников (статья 24). Видимо, это и есть один из главных камней преткновения. Известно, что в России действуют сотни преступных группировок, которые совершают преступления, в основном, на территории западных стран. Если запад начнёт требовать экстрадиции преступников, то нам от этого никакой пользы. Кому нужна такая утечка мозгов в одном направлении?